Глава из монографии В.И. Борковского

«Синтаксис сказок: русско-белорусские параллели» (М., 1981)

 

Смешение   прямой и косвенной речи

 

Смешение прямой и косвенной речи при одновременном широком употреблении правильно построенной, с точки зрения литературного языка, прямой речи, не­сомненно, одна из самых ярких черт синтаксиса сказок. Такое смешение прямой и косвенной речи мы находим в древнейших русских памятниках: после союза, вводящего косвенную речь, действующее лицо первой части предложения говорит о себе не в третьем лице, а в первом. Исследованные нами русские и белорусские сказки позволяют сделать вывод об ограниченном числе случаев с правильной косвенной речью и о полном господстве при­меров со смешением прямой и косвенной речи.

Таким образом, следует, видимо, говорить не о случайном смешении прямой и косвенной речи, не о нарушении общепринятых норм, а о своеобразной устойчивой структуре, унаследованной от древнерусского периода общности восточнославянских языков.

Случаи смешения прямой и косвенной речи весьма разнообразны.

Рассмотрим сначала материал русских сказок.  В них мы чаще всего встречаем примеры с личным местоименном 1-го лица в форме  им.  п.  ед. ч.:    По сказанному,  как по   писаному,   схватил   Иван-царевич    коня   под   повод и троижды   около   себя   обернул;   конь   взмолился   чело­вечьим гласом   Ивану-царевичу, что я буду тебе служить верою  и  правдою   (Аф.   1.   Архангельск,   обл.,   № 175); Товарищ говорит, што и я поеду с тобой (Зел. Пормск. г., Бкатеринбургск. у., № 7); Сказал  лев зверь, што «я  не могу   тебя  в твоё царство везти; на трои сутки дай  мне отдохнуть здесь»  (Зел.  Пермск.  г.,  Екатеринбургск.   у № 13);  Тогда  она подписалась,  што «если старик  меня вылечит, так за ево я и замуж пойду» (Зел. Пермск.  г

Екатеринбургск. у., № 23); Четвертой раз говорит сно­хам, што «я поеду» (Зел. Пермск. г., Екатеринбургск. у., № 63); Он и рассказал, што «все я это сделал через пер­стень» (Зел. Пермск. г., Соликамск, у., № 87); Он и го­ворит им следующа, што «я здека проживу трое сутки, возьмитя-ко меня проежжающого кумом» (Шахм. Олон. г., Повенецк. у., № 147); Государь говорит, што «если я помогу, тогда ты найдешь подсолнышный град, а если не помогу, тогда не найти» (Онч. Олон. г., Повенецк. у., № 166); Отвечал Иван-царевич, што «я еду в Подсолнешной град» (Онч. Олон. г., Повенецк. у., № 166); И ёна взяла им и роскрылась, что «я жонка ваша, не роботник, скае, а жонка (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 80); Он отвечаэ ему, што «в скором времени я проехау прямой дорогой» (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 136); Пришли на двор, она говорит, што «я перьвому поросёнку имя наложу» (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 143); Пишет обратное письмо и приписывает в письме, чтобы ждал меня Иван царевич, я приеду за него в замужество и со всеми с няньками, с сенными девушками, вот такой-то день и в эвтем часу, чтобы он не спал и при край моря, на бережке бы стоял (Сад. Самарск. г., Ставропольск. у., № 61); Вот вдруг выходит со стороны ево младший сын Жучко и говорит, што я твой сын, Федор Цяревичь (Смирн. I. Вологодск. г., Вельск, у., № 27); Фрейлина сказала, что «я не могу ехать дальше» (Смирн. I. Моск. г., Верейск. у., № 179); И евонная хозяйка стала этому полковнику говорить, што вот я шла панелкой (Черн. Пек., № 19); Одумался штап-капитан, что я забыл пер­стень, и теперь, братцы, обратно вернитесь (Черн. Пек., № 47); Ну, он им отвечал, что я не могу жениться до тех пор, пока не найду верную жену (Черн. Горьк., № 50); Он мне в радости сказал, что я тебе прибавочку дам — да эщо тысяч пятьдесят ввалил (Черн. Горьк., № 50).

Во многих из приведенных выше примеров, помимо отмечаемой формы — местоимения 1-го лица в им. п. ед. ч., находим и другие формы, представляющие интерес с точки зрения смешения прямой и косвенной речи.

На них мы останавливаемся особо в дальнейшем из­ложении.

Одна из таких форм — личное местоимение 1-го лица ед. ч. не в им. падеже: И однакоже едет он теперь в Черьнигов град Илья Муромець; теперича князь черьнигоський смотрит, што какого богатыря послау мни славного оберегать Черьнигов град (Шахм. Олон. г., Петроза­водск, у., № 136); А она ему отвечат, што «нет, нельзя мни ити за тебя замуж» (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 144); Ну, она от всего от этого отказалась, а только объявила, что нужно мне поговорить по секрету с отцом крестным, на что и он согласился (Черн. Горьк., № 50); Она ему отвечает, что у меня никово не было (Черн. Горьк., № 57).

На 1-е лицо ед. ч. в ряде случаев указывает притяжа­тельное местоимение: И она провозгласила, што ето муж мой (Азад. Верхнеленск. сказки, № 24); Иван царевич объяснил своему отцу, што «Мишка Котома мою жену избил и всё на ней платье изорвал и посуду всю приломал» (Зел. Пермск. г., Екатеринбургск. у., № 7); Сразу жена ево признала и говорит енералу, што «мой муж прибыл сюды» (Зел. Пермск. г., Екатеринбургск. у., № 14); Купцу бесчёсно стало. Стал царя просить, што «моево зятя упоместить в Москву столицу на всю действи­тельную службу» (Зел. Вятск. г., Котельническ. у., № 41); Она увидала, што «додленно мой муж» (Зел. Вятск. г. и у., № 103); Написал ему такое письмо, што до мово приезду на моей доцери обвенцать (Черн. Пек., № 15); Немного погодя, объявляя самый старший змей, што моево брата сгубили, теперь я переем все царство (Черн. Пек., № 23).

На 1-е лицо ед. ч. может указывать и одна личная форма глагола, однако такие примеры встречаются редко, так как сказочник предпочитал использовать постановку личного местоимения, чтобы особенно отчетливо выделить в повествовании действующее лицо, сделать на нем логи­ческое ударение: Царь отписал, што «прибуду к тебе в ёдаки сутки — допросить солдата и начальство» (Зел. Вятск. г., Котельническ. у., № 41); Он там молицца Богу и говорит своим мыслям, што «безьвинно иду под суд» (Зел. Вятск. г. и у., № 103); Она говорит: «Ложись со мной спать. Он говорит, што «нет, не лягу» (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 117); Ну, вот она подумала, подумала, што «нет, не продам» (Шахм. Олон. г., Повенецк. у., № 148); Потом отдохнул да и говорит: «Будешь ли меня спрашивать, что я знаю». Она закаялась великою клят­вою, что «Отныне и до века никогда не буду!» (Худ. Рязанск. г., Зарайск, у., № 55); Она отвецае, что выду замаж за реку, рожу Антона, поде к вам гости и втоне (Черн. Пек., № 24); И он сказал, что не буду (Черн. Горьк., № 57).

Примеры с 1-м лицом мн. числа как с местоимением мы, так и без местоимения встречаются редко: а) с место­имением мы: Приходит к мужу к своэму и стала кланятьця, што «будем мы с тобой теперь жыть хорошо, про­сти меня в этом» (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 139); Приходят к сестры той, што «сестриця мы родили по парню» (Шахм. Олон. г., Повенецк. у., № 145); б) без местоимения: Говорили, што «Царское Величество, не можом знать» (Зел. Вятск. г., Котельническ. у., № 37); Старушка на другой день зовёт ю на беседу, што «пойдём, Марья, пойдём ко мни на беседу» (Шахм. Олон. г., Петро­заводск, у., № 144); Потом этот полковник стал умолять, что поедем со мной за границу, эту самую хозяйку (Черн. Пек., № 19); Они все сказали, што будем тебя звать вси сестрица (Черн. Пек., № 19).

Во втором, третьем и четвертом примерах особенно от­четлива связь рассматриваемой конструкции с прямой речью благодаря употреблению в них обращения «се­стриця» (во втором примере), «Царское Величество» (в третьем примере), «Марья» (в четвертом примере).

Наличие обращения не позволяет при условии обяза­тельного сохранения обращения превратить данные пред­ложения в косвенную речь.

В приведенных нами выше примерах с личными ме­стоимениями 1-го лица ед. и мн. ч., с личной формой гла­гола и с притяжательным местоимением мой встретились и местоимения второго лица.

В сказках случаев с постановкой личного местоимения второго лица значительно меньше, чем с первым лицом.

Приведем примеры как с личным местоимением 2-го лица (в им. п. и в косвенных падежах), так и с личной гла­гольной формой 2-го лица (без местоимения) и с притя­жательным местоимением: Через год стала царица другим ребенком беременна и родила сына; сестры опять сказали царю, что ваша супруга родила котенка (Аф. 2. Тверск. обл., № 288); Послушал солдат у сорок разговор: объесняет своему барину, што «барин, у вас несчасьё случицца!» (Зел. Вятск. г. и у., № 106); Досюль шол батько в церьков, служиу ён до полуобедни и пришол ему такой лис, что «батько будешь в один час бедный и богат» (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 79) ²; Ну роботнику назначили, што есть тиби вот эстолько запаши и домой (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 123); Вот чеховой мастер и доложив государю Хри­стофору Скурлатовичу, што ваш мальчик шьет хорошо (Смирн. I. Вологодск. г., Вельск, у., № 23); Девка пошла и сказала бабе, што хоца целовек сабе жирябенка ат твоих кабылиц (Смирн. I. Пек. г., Псковск. у., № 108); Отец побранил сыновей, што вы так плохо караулили (Черн. Пек., № 14); Баба и деда стала журить, что яну не туды ты завез (Черн. Пек., № 30); Хозявы [хозяева] ему ска­зали, что ели [так!] эшшо будешь загонять, то тебе за это плохо будет (Черн. Горьк., № 57).

Особенный интерес представляют примеры с повели­тельным наклонением глагола. Эти примеры многочис­ленны: Царская дочь тогда отписала королевскому сыну, что «едъ за мной без опаски! я согласна замуж за тебя итти» (Зел. Пермск. г., Екатеринбургск. у., № 4); Бес бесов подговорил тепере, щё «придите старыми стари­ками, с серпами (а времё было летное) в кузничю» (Зел. Вятск. г., Котельническ. у., № 38); Она руським розговором стала (волшебница) розговаривать, што «отпусъти меня!» (Зел. Вятск. г. и у., № 102); Отвечала кума, что «не являйся никогда» (Онч. Олон. г., Повелецк. у., № 175); Прикрасна дивица крычит, что крепче тяните его, а он говорит, что крепко тянут, серце лопаат (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 78); Досюль быу купець да купциха, у них быу сын одинакый, и ён стау просить родитель, што «родители выуците меня летать» (Шахм. Олон. Петрозаводск, у., № 89); Ну, потом крикнули, што уберитя постелю (Шахм. Олон., Петрозаводск, г., № 92); Вьюноши зарыцили, што «маменька не трожь, он нас спас под шапку собрау, согриу, нет — так бы замёрзли» (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 107); Так он и говорит, — отец стау старый, — говорит сыновам: «Што пойте, сынова, кормитесь самы, как знаэте» (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 117); Ён опеть даваэтця у матери, што «отпусти меня дров рубить» (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 126); И приходят они в лес, а он и говорит, што «пойди, говорит, этто в сторону, набери ягод» (Шахм. Олон. г., Петрозаводск, у., № 139); Племянник и спрашивает: «что царь сказал?» «А сказал, что выстрой дом, как у его» (Смирн. I. Воло­годск. г., Кадниковск. у., № 34); Иванушко сказал ма­маше, что «купи судно» (Смирн. I. Вологодск. г., Кадни­ковск. у., № 39); Матка и говорит своему старику, что, старик, съезди по девушку (Смирн. I. Вологодск. г., Кадниковск. у., № 42); Кучер стал проситцы у ней, что «отпустите меня, я не могу ехать» (Смирн. I. Моск. г., Верейск. у., № 179); Вот им призъяснил целавек, што вы ноцью покараульте (Черн. Пек., № 30); Он на ответ ей ответил, что до время молчи (Черн. Пек., № 45); Собаки бросились на зверя. Он ответил, что не тронь (Черн. Пек., № 45); Я говорила, что ты его зарежь, Видишь, вон он сбисился (Черн. Горьк., № 65).

В приведенных выше примерах при замене второго лица третьим пришлось бы не только заменить личное местоимение второго лица, если оно есть в контексте, личным местоимением третьего лица, а повелительное наклонение глагола — изъявительным, но и вместо союза что употребить союз чтобы.

 

<Далее автором приведен большой аналогичный материал, выбранный из белорусских народных сказок>

 

Чем объяснить исключительную устойчивость в сказ­ках конструкции со смешением прямой и косвенной речи, почему ее не вытеснила правильная косвенная речь?

Одна из причин — она не чужда той разговорной речи, которая не регламентирована законами литератур­ного языка.

Мы полагаем также, что нельзя не учитывать и другого фактора: правильная косвенная речь является перестрой­кой прямой, а конструкция со смешением прямой и кос­венной речи, включившая в себя союз, полностью сохра­няет прямую речь. В прямой речи и в конструкции со сме­шением прямой и косвенной речи действующее лицо говорит о себе в первом лице (я, мы), непосредственно обра­щается к другому лицу (ты, вы), и, следовательно, то и другое лицо не заменяется лишь указанием на него (он, они).

Вот почему употребление прямой речи и конструкции со смешением косвенной и прямой речи, несомненно, спо­собствует большей живости изложения, и сказочник отдает предпочтение этим конструкциям, лишь в редких случаях прибегая к правильной косвенной речи.

Бесспорным является положение о близости языка сказок к местной диалектной речи, поскольку сказочник — носитель этой диалектной речи.

Однако имеются не только черты сходства, но и черты различия, более заметные в синтаксисе, чем в фонетике, морфологии и словообразовании.

Диалектная речь — разговорная речь, синтаксис ска­зок — синтаксис художественного повествования, требую­щего предельной ясности, четкости, особенно при построе­нии сложного предложения.

Кроме того, сказка передается из поколения в поколе­ние, и в ней неизбежно сохраняются синтаксические) конструкции, которые в современной диалектной разго­ворной речи могут уже и отсутствовать.

Эти архаические конструкции придают исключитель­ное своеобразие языку сказок, еще в большей степени де­лают его не похожим на ту обычную разговорную речь, которой пользуются и сказочник, и его слушатели в быту, в повседневной жизни.