Из статьи: Ширяев Е.Н. Структура разговорного  повествования // Русский язык: Текст как целое и компоненты текста (Виноградовские чтения XI). М., 1982.

 

Русская разговорная речь (далее РР) была выделена на основе ее противопоставления кодифицированному ли­тературному языку (далее КЛЯ), языку нормированному в грамматиках и словарях, по следующим признакам: 1) РР спонтанна, неподготовлена — КЛЯ подготовлен, тексты на нем планируются и обдумываются; 2) РР реализуется только в неофициальной обстановке — КЛЯ рассчитан и на официальное общение; 3) РР пред­полагает непосредственное участие говорящих в комму­никации — КЛЯ рассчитан не только на непосредствен­ное участие говорящих, но и в первую очередь на опо­средованное общение¹. Собственно лингвистическая специфика РР настолько выразительна, что породила гипотезу о РР как об особой языковой системе ². И хотя не все исследователи РР разделяют эту гипотезу ³, никто не ставит под сомнение необходимость выделения РР как особого лингвистического объекта. РР имеет собствен­ные характеристики на разных уровнях, в том числе и на уровне текста. <…>

                          ¹Эти признаки неоднократно обсуждались в работах по проблемам РР. Н. Ю. Шведова, в частности, особо подчеркивает признак неподготовленности РР, справедливо полагая, что формы языка в РР «обдуманно не отбираются, а используются естественно и непосредственно в процессе говорения» (Шведова Н. 10. Очерки по синтаксису русской  разговорной  речи.   М.,   «Наука», 1960, с. 3). Принципиально важным   кажется  использовать  названные признаки в комплексе (см.:   Русская  разговорная  речь. М., «Наука», 1973, с. 9). Есть и иные определения понятия РР, существенно влияющие на его объем: О. А. Лаптева считает ведущим признаком РР устность общения и на этом основании включает в РР устную публичную речь (Лаптева О. А. Русский разговорный синтаксис. М., «Наука», 1976, с. 41). Попытку   критического   осмысления такого подхода к РР см.: Земская Е.  А., Ширяев Е. Н. Устная публичная речь: разговорная или кодифицированная?— ВЯ,   1980,   №   2.

                     ²Русская разговорная речь, с. 18—22.

                         ³См.,   например: Шмелев Д. Н. Русский язык в его функциональных   разновидностях   (К   постановке   проблемы).   М.,   «Наука»,1977,   с.   17—26.

 

          В текстах, посвященных описанию конкретной дей­ствительности (обстановка, конкретное событие и т. п.), ясно видно стремление говорящих к наглядности изоб­ражения. Говорящий не просто повествует о том, что он видел, но и хочет, чтобы слушатель представил себе все это зримым образом. В таких текстах частотны местои­мения такой, так и т. п., не имеющие в самом тексте никаких эквивалентов, а отсылающие к конкретной действительности,   которую  наблюдал говорящий и которую он  предлагает   зримо  представить  слушающему:

[о походе в горах] Теперь — плато/Андрей говорит/ к морю/море с этой стороны/и с этой стороны//Вот//Мы решили идти... А так было бы слишком холмисто/решила так идти//а там так/очень приятная доро-о-га... туда идет/ и мы пошли по солнышку/там/очень хоро... очень интересный камень/прямо вот срезы такие вот/как будто это крепостную стену уложили/Мы шли по этому/идем-идем/на высокую такую гору поднялись/смотрим/а там впереди вообще/гряда-а еще гряда/и еще гряда/такое впечатление что мы стоим вдоль хребта//; [о том, как итальянцы едят макароны] Они замечательно умеют есть! Они эти макароны вот так вот берут тремя пальцами от­туда/и прямо в рот//И нигде не капнут//

Такие тексты часто сопровождаются изобразительными жестами: говорящий как бы руками рисует обстановку, показывает направление движения и т. п.:

Когда я вышла замуж/мне подарили ма... маленького щенка/испанский пудель//3амечательный//красавец/ и его стриг парикма­хер... Специально были парикмахерские которые стригли/ на Жуковской стригли этих... пуделей//На лапках были браслетки вставлены//А здесь [показывает] вот замеча­тельно у него было... была эта бородавка/это замечатель­ная была и здесь [показывает]//; ср. еще «звуковые жесты»: [о том, как итальянцы едят макароны] Мы смотрели — смотрели/и никак не могли присмотреться//Как это у них выходит//Замечательно//Набрал/[воспроизводит звук всасывания макарон] раз/в один момент//

Отметим, что оживлению описания способствует и такой прием. В текстах КЛЯ имя предмета, который вводится в повествование, сначала не имеет конкретной референции: в идеале каждое описание должно начинаться интродуктивнымм высказыванием типа Есть у нас сад (собака, тахта и т. п.); показателем нереферентности имени является невозможность употребить это имя с местоимением этот, которое может быть только при референтном имени (*Есть у нас этот сад)¹⁴. В РР имя предмета описания может сразу же получать референцию:

¹⁴ Об   интродуктивных   высказываниях   см.: Арутюнова   Н. Д. Предложение  и  его  смысл   (Логико-семантические  проблемы).М., «Наука», 1976, с. 220—223.

 

 [о путешествии в Италию] Неаполь это чудный город! Такой спокойный/такой красивый/такая там природа замечательная/эти рощи апельсиновые...

Описание дает­ся так, как будто слушающий непосредственно наблюдает описываемое.

Постоянная апелляция говорящего к слушающему проявляет себя и в том, что в повествовательном тексте обычны контактоустанавливающие слова типа видишь, понимаешь, представляешь и т. п., призывающие к ак­тивному восприятию текста, ср.:

И вот там мы даже позаго... ну не... ну не то что по­загорали/но все-таки можно было уже так/даже босиком побегать// Представляешь!. Вот такой контраст!; [о необ­ходимости играть на фортепьяно одинаково свободно левой и правой рукой] И тогда пожалуйста/хлопайте дверьми/меня ничто не собьет//Это такой крепкий фун­дамент получается! Вы знаете?!; ...У меня цветов было на участке очень много всевозможных//Я была болель-щик//3наете когда мы приехали/муж тогда был жив ко­нечно// И э-э... на участке ничего не было...