|
 |
Оппозиция «город – деревня» в сознании носителей традиционной сельской культуры *.Крючкова О.Ю., Гольдин В.Е., Сдобнова А.П. Традиционная народная культура транслируется посредством таких лингвокультурных феноменов, как устное народное творчество, системы обрядов и ритуалов, диалектная речь (рассказы диалектоносителей, обиходно-бытовое общение на диалекте, диалоги сельских жителей с представителями иной социокультурной среды. Первые две семиотические системы (фольклор и обрядово-ритуальная коммуникация) представляют культурную традицию, скорее, в ее диахронном срезе, сохраняя и транслируя сложившиеся на протяжении длительного времени элементы мировидения и миропонимания. Этнокультурная информация воплощена в этих семиотических системах в символически обобщенном и эстетически обработанном виде, т.е. выступает в качестве вторичного знакового образования, как результат совершавшегося в истории развития традиционной культуры семиозиса. Актуальная же этнокультурная информация (современная картина мира носителей традиционной народной культуры) репрезентирована прежде всего современной диалектной речью, в которой в виде актуализованного знания могут также объективироваться и элементы других семиотических систем, параллельно существующих в данном социуме и в сознании его представителей (о различных картинах мира, «версиях» этнокультурной информации, запечатленных в разных семиотических системах см.: [Березович, 2007: 9]. Изучение традиционных народных культур методом выделения двоичных классификационных признаков [Иванов, Топоров, 1965, 1974; Цивьян 1991; Толстой 1995] выявило ряд универсальных для традиционных культур бинарных оппозиций типа «левый – правый», «женский – мужской», «младший – старший», что позволило декларировать принцип оппозитивности как характерный принцип организации сознания носителей традиционной культуры. Вместе с тем эти исследования поставили и вопрос о возможной вариативности выделенных двоичных признаков, проявлениями которой могут быть распределение семантических компонентов в конкретных оппозициях, неравномерная представленность самих оппозиций и их семантических вариантов в разных культурных традициях и в различных формах знаковой фиксации одной и той же традиции. Актуальной задачей стало изучение систем парных оппозиций и отдельных оппозиций в различных семиотических системах, используемых в рамках одной этнокультурной общности на одном синхронном срезе. Анализ двоичных противопоставлений в различных формах закрепления традиционной народной культуры позволяет установить степень осознания носителями традиции тех или иных бинарных оппозиций и их связей. При этом следует учитывать, что непосредственно отмечаемые носителями народной культурной традиции оппозитивные признаки и их связи относятся к числу живых, четко осознаваемых, тогда как воспроизводимые в фольклорных текстах и ритуальных действиях признаки и их связи могут и не осознаваться носителями традиции или осознаваться слабо [см.: Толстой, 1995: 152]. Наша статья посвящена рассмотрению когнитивной оппозиции «город – деревня», проявленной в обиходно-бытовом общении современных носителей народно-речевой культуры. Исследование выполнено на материале создаваемого в Саратовском государственном университете электронного диалектного текстового корпуса, в состав которого входят три подкорпуса диалектных текстов, репрезентативно представляющих культурно-коммуникативную специфику традиционных этнокультурных сообществ: села Белогорное Вольского района Саратовской области, села Земляные Хутора Аткарского района Саратовской области, куста сел Мегра Вытегорского района Вологодской области. Оппозиция «город – деревня» входит в систему семантико-когнитивных противопоставлений, репрезентирующих наиболее общую и ведущую для традиционного народного сознания противопоставленность своего и чужого. Поляризация своего и чужого через оппозицию «город – деревня» реализована, очевидно, средствами различных семиотических систем-носителей этнокультурной информации, в частности в народно-поэтическом творчестве [ см.: Тубалова, Эмер, 2005: 14]. Широко и многообразно вербализовано противопоставление города и деревни в речи современных диалектоносителей, что свидетельствует об актуальности данной оппозиции в сознании сельских жителей. Охарактеризуем далее содержательное наполнение оппозиции «город – деревня» и способы ее речевой репрезентации в диалектных текстах. Актуализованная в диалектной речи противопоставленность города и деревни охватывает различные сферы бытия: физическую организацию городского и деревенского локусов, социально-экономические особенности городской и деревенской жизни, характерные для городских и деревенских жителей поведенческие и ментальные стереотипы, привычки, специфические черты речевой коммуникации. Физическое пространство города и деревни структурировано в сознании носителей традиционной сельской культуры оппозитивными признаками большой/маленький (1,2), артефакты/натурфакты (3,4,5,6), загрязненность/чистота окружающей среды (7). Ср.: (1) вот этот Кизляр строился на этом… // ну море-то/ вот и трясина/ грязь/ как озеро// и вот всё засыпали и ставили вот этот город// ну там только в центре вот такие…// ну сейчас правда/ мы уже/ я давно уж была// может быть/ большие дома поставили// а то раньше там как в деревне было; (2) ну вот Амбарная улица была/ она теперь говорит Молодёжная что –ль её назвали// а это вот/ то сперва –то называли улица Гагарина/ а уж теперь говорит Школьная назвали// не знаю// мы и так-то знаем// у нас без улицев все знают; (3) вот как дорога у нас/ у нас нету/ видишь вон дамба/ вон/ берега/ и всё/ а в городах видишь у них/ канавки/ куветы это называются; (4) всё это говорит застроилось прямо на болоте [о городе Кизляре]// всё заасфальтировано/ всё// но местами есть и грязь// а грязь такая вот/ глинистая такая/ ногу не выдернешь// если вот в деревне я похожу вот там/ если куды идти по грязи/ то придёшь/ ни руки ни ноги не возятся/ как глину месила; (5) а я в автобусе поехала/ в автобусе в Вольск// да чё деревня там// ну/ и это там/ как тряханул меня в автобусе-те; (6) я в Вольск вот тут с дедушкой ездила/ тут дедушку в город увозили// ну и там что-то настроили/ всё магазины/ О-о-о!; (7) нет!// как заехали в Вольск/ вонища/ всё этими машинами// не-ет/ мы лучше дома// воздух…// как только приехали/ тут воздух совсем другой// ну-у это невозможно дышать!// вот Славик у нас в туалет/ говорит один чад стоит/ машины-то все выделяют// ба-атюшки! Город с точки зрения физической организации его локуса представлен в сознании носителей традиционной сельской культуры как место, отличительными чертами которого является большое пространство, большие дома, асфальтированные дороги, наличие бытовых коммуникаций, обилие магазинов, машин, плохая экология. «Физический портрет» деревни характеризуется противоположными признаками. Социально-экономическая противопоставленность города и деревни связана в сознании сельских жителей старшего поколения с такими сферами социально-экономической жизни, как работа, учеба, здравоохранение, торговля, финансы, криминогенная обстановка. В диалектных текстах объективированы следующие различительные признаки города и деревни: наличие/отсутствие работы (8, 9, 10), возможность/невозможность получить образование, профессиональную подготовку (11, 12), возможность/невозможность получить медицинскую помощь (13), выгодность/невыгодность торговли (14, 15), более дорогая/менее дорогая в финансовом отношении жизнь (16, 17), криминализация/ее отсутствие (18, 19, 20), многолюдность/немноголюдность (21), следствием чего является скрытость/открытость частной жизни (22). Ср.: (8) а я/ говорит [сын]/ уехал бы вота/ и учиться бы дальше пошёл/ ай бы в городе работал/ сварщиков ты думаешь в городе тоже не надо?// а в колхозе работать/ за буханку хлеба работал/ а щас и буханку хлеба не дают дочка// нету// нету всё; (9) она [дочь] сначала здесь жила/ потом/ год… полтора наверно/ больше/ уехал// ну чё тут/ работы нету//… я говорю езжай в Вольск/ там торговала она штучным там/ мороженым там/ магазин там/ штучными такими товарами; (10) денег везде много надо// а деньги тут [в селе] где заработаешь; (11) вот он у меня выучился на этого/ на шофёра/ на сварщика учился/ десятый одиннадцатый учился класс/ там/ в Вольскем/ в пятом училище; (12) село Буровка/ вот я десять лет там жила/ а уж как вам сказать/ детей-то в школу надо// вот пока дети были в Клюевке и в Буровке/ вот старший сын у меня учился в посёлке/ четыре класса/ а тут уже восемьдесят пятый год/ у меня и Лёша пошёл/ это/ второй сын в это/ в школу/ в первый класс// уж и детей-то не стало/ и возить не стали/ и так вот/ где пешком/ где как ходили в школу; (13) – И как вот спасались
от болезней, какими-то народными средствами, или как?
(14) мясо-то своё-то уж никогда не продавала тут/ всё возила [в Саратов]; (15) а отец-упокойник ездил в Тамбов увозил это/ ну там наберет хлеба/ а потом ездит в Аткарское перепродόвывает подороже/ опять эти деньги/ опять с этими деньгами/ вот; (16) все говорят ну/ пенсия… там это…// ну да/ может в городе она действительно не хватает ее// там особенно квартира// ты что?!// вот квартира сейчас там…// ну Валя живет// ну где-то полторы тысячи надо за квартиру платить// конечно/ из двух тысяч/ отдать полторы тысячи за квартиру; (17) разошлась/ в Вольскем жила три года/ ну её Z** …// тут я буду тридцать копеек баночку молочка пол-литровую/ вот пол-литровые маленькие баночки/ буду покупать/ Z она мне нужна// я уйду в деревню/ в деревню; (18) вы не больно-то в городе золотые носите, а то еще уши оторвут//…глянь-ка что сейчас делают!// Да// – Срывают тут? – Не-ет// Тут у нас нет; (19) дочка у меня тут [в Саратове]/ вот// а у неё собака вон// без неё-то нельзя/ залезут жулики; (20) а один брат застрелил жену и себя//… из Вольска взял// он ее из Вольска взял/ кололась она// а тогда еще этого ничего-о-о не понимали//… и она начала в Вольск ездить// на ночь едет/ этих наркотиков привезет оттуда и ширнет их; (21) [о временном проживании у дочери в городе] да иди ты мама в магазин-то// а чё в магазине-то/ всё привезённое// чё я пойду в магазин-то// меня в бока толкают там// правда толкают; (22) вот если едешь [по селу]/ сразу все определяют// в селе-то/ в городе – всё// а в селе-то знают. Город осознается также как социум, для которого характерны особые, не типичные для деревни виды занятости (как вон на кладбищах в Саратове вон живут/ караулят; ну/ чего же/ у них жизнь другая// артисты!// они/ у них/ доярок у них там нет), как место карьерного роста (тут Боткин был у нас/ председателем/ … умный мужик был/ он строил все тут/ … потом у нас его взяли/ в город/ председателем райисполкома). Отмечается сельскими жителями и утрата различий в экономическом укладе жизни и города. Ср.: и что деревня вот/ и сравняли/ не нарочно говорят/ сравняли город/ с деревней// одинаково стало дочка// оно и сено купленное/ и продукты все купленные; Сейчас пожалуйста тебе/ свет есть/ газ есть [в селе]/ сколько тебе душе угодно. Отчетливо осознаются и охотно обсуждаются сельскими жителями особенности поведения и привычек городских людей. По представлениям жителей села городских людей отличает безделье (23), нежелание трудиться (24, 25), отсутствие необходимых для жизни хозяйственных навыков (26), непонимание специфики и тяжести сельского труда (27), странные, не одобряемые деревенскими жителями привычки и вкусы (28, 29). Дети в городской семье, по мнению сельских жителей, растут избалованными, неприспособленными к жизни и труду ( 30). Ср.: (23) убрал-ка постель/ пусть она убрана// а они в городе так/ я вот была у сына/ вот то и дело валяются// а что делать больше/ правда?// телевизор глядят лёжа// ох девчонки; (24) один сын живёт в Тольятти//… а один сын в Вольске живёт// и вот они приедут// тут надо косить и возить всё// они ругаются/ Давайте переезжайте в город; (25) а дочь [живет в Вольске] не ездит/ говорит/ мать там заставляет работать/ а я не могу работать/ солнышко светит и комары кусают// и всё; (26) – А все деревенские аль городские которые? – Я из деревни. … – Кто? ты?/ а эти городские?/ ну/ это/ городских не надо/ они и делать ничего не умеют; (27) а я вон говорю/ вон ездят сейчас скотину спрашивают ездят/ …скажу сколько цену/ а они/ э-эх ты бабушка/ дорого/ а я говорю/ кой вы Z говорю это/ ну/ пугаетесь// …о-ой/ как дорого/ много// а как вот его растить-то? вот// …поросёнка/ чтобы он вырос/ на восемьдесят килограмм/ надо тонну хлеба ему стравить// понимаешь?/ … а хлеба-то/ его сухой-то не дашь тоже/ … чего-то надо забелить// ещё маленьким надо сколько ему молока// а свинье надо/ чтобы их выкормила поросят/ ей тоже надо сколько надо ей корму/ чтобы она их кормила; (28) стою в Саратове// … гляжу/ приходит женщина с собакой// в комнате нет собак// в деревне нету/ у нас на дворе она привязана// выходит женщина с собакой// мне не понравилось/ хвоста нет/ там как-то что-то… // … а я думаю/ вот дура-то/ с собакой ходит по улице я думаю// она подходит/ поздоровалась и говорит/ …вы теперь чай глядите и думаете/ вот дура-то/ с собакой-то ходит по улице-ти// … вы из деревни что ли?// а я говорю/ да// … я только думала/ у нас с собаками эдак не ходят// у нас она привязана на дворе// да я знаю// я тоже из деревни// вот дом продала/ дочка у меня тут/ вот// а у неё собака вон// … а у нас/ говорю/ нет в избе собаки/ у нас нет; (29) – А вот какие имена считаются «городскими»? Вот в городе так называют, а в деревне – нет? – … ну вон у меня племянница назвала Анжелия/ Анжелка// ну это уж/ что за слово/ Анжелка? я и не встречала/ Анжелка// Агния есть вон/ в книге; (30) и вот они сели обедать// и вот я сравнивала чего/ этот деревенский, племянник-то/ а энтот городской// И чего?!// энтот [городской] когда-а чё/ полотенце ему дай/ да всё/ а энтот [деревенский] раз раз раз и поел// я ему что?/ вот в армии дождешься// там пирожков материных не будет// пошли окучивать там с ними// этот значит племянник [деревенский] раз раз раз мотыгой-то/ а наш [городской] стоит вот этой мотыгой подгружаем// Дим! [обращение к городскому племяннику] ну надо чай/ надо маненько шевелить что ль руками!// бабуль/ … я траву там сшибаю// ну а что бабуль/ силы тратить бес толку!// … ну я что/ он вот [деревенский племянник] в семье/ и он уже раз раз раз скоре/ потому что уже прошёл всё/ а этот [городской] что/ их двое/ это не хочу/ другое не хочу// и вот он/ знаете/ наш/ он горячее ничего не ест// … и всё только жареное/ всё. Заметным отличительным признаком городских жителей является их речь. Ср.: ну/ у нас речь-то так/ тут она/ не такая как в городе// … там как-то сразу речь по-другому//… вот/ переедешь из деревни в город/ всё/ там по-другому говорят. Среди специфических черт деревенской жизни выделяются противоположно оцениваемые признаки. Это, с одной стороны, тяжесть жизни (вот кто и спросит/ как это вы тут терпите?// а куды же деваться/ дочка так и терпим; а хорошего тут правильно не дождемся ничего), постоянные заботы, не позволяющие думать о полноценном отдыхе (как же поеду на курорт-те/ в санаторий-то!// да все мы не были ни разу на курортах/ в санаториях/ и не думал; приехал сюда/ … работал// и так жизнь деревенская/ она кольцом пошла// и вот дожил я до пенсии); нежелание деревенских жителей обустроить свой быт (вот даже, просто/ ну, вот/ электрический звонок/ вот вода/ а ведь тут вот ни у кого нету/ такая простейшая казалось бы/ эта/ ну/ ну эта/ а нету/ не хотят/ просто не хотят); с другой стороны – привольный, здоровый образ жизни (живи и радуйся// вот вышел/ в огороде// тут тебе и огород// тут тебе ага/ захотел там поработал/ не захотел/ зашел/ вот/ пожалуйста/ ешь/ отдыхай/ так что тут жить только да это…; гляди-ко огородик какой хорошей/ и морковка/ и лук/ и чеснок/ … тут и картовочка уже цветёт/ и там гороху для ребят/ и всё есте; …тут [в деревне] воздух совсем другой), особый уклад жизни, при котором сохраняются древние обычаи и обряды, что, несомненно, представляет интерес для городских жителей ([из рассказа о порче] это еще знаешь ведь/ сто лет тому назад/ это уже// …ну/ сейчас все меньше/ да/ а/ это/ в селах ж то есть// есть/ сколько хочешь// сколько хочешь; чай везде интересно в деревнях-то). В диалектных текстах вербализовано представление об экономической значимости деревни, без которой не может существовать город и государство. Ср.: а в Саратов-то поездила/ Саратов-то я покормила всем// и яйцы-ти/ и маслом-то/ и мясом-то; деревенские/ …они все с сумками ездиют// наберу вон бутылок молока и везу детям [живущим в городе]/ тому другому дашь/ третьему; хлеб какой завозят сюда [в колхоз]/ …и то его... в государство скорей отвезут). Осознание значимости своего труда совмещается у сельских жителей с низкой культурной и интеллектуальной самооценкой. Ср.: мы и говорить-то не умеем/ чё нам скажут/ то мы…; – А кто это у вас на фотографиях таких красиво оформленных? – Дф уж красиво!// по-деревенски все!; у нас менталитет у народа очень очень низкий// …особенно по селу/ так это/ ну/ такое мышление и суждение на уровне еще аж наверное крепостного права. Городские, по оценке жителей села, обладают более высоким уровнем знаний и культуры. Ср.: [о внучке] она городская/ всё знае; [о внуке] с армии пришодчи уже/ третий годик// не женивши/ не пьёт/ не курит/ парень-город// … свой/ а город-парень. Различно оценивается пожилыми жителями деревни возможность адаптации городских и сельских людей к иной социокультурной среде. Если городские, по мнению деревенских, вполне могут привыкнуть к сельской жизни (но вы привыкли в городах// а если в деревню приедете?/ если жених попадется/ деревенский// нет/ нечего!// приучитесь), то в отношении городской «переориентации» сельских вопрос решается однозначно отрицательно (да я уж тут привыкла-то/ чего там// я уж не умею в городе жить/ не умею я; непривычка в городе; а я не хочу туда поехать [на зиму к дочери в Киев]//боюсь я туда; мы лучше дома [в деревне]). Отмеченные противопоставленные признаки, образующие содержание оппозиции «город – деревня» в актуальном сознании носителей традиционной народной культуры, по-разному репрезентированы в исследованных диалектных текстах. В одних случаях оппозитивные признаки лексически эксплицированы в конкретном текстовом фрагменте (все заасфальтировано [в городе] – грязь [в деревне]; канавки, куветы [в городе] – дамба, берега [в деревне]; вонища, невозможно дышать, один чад [в городе] – воздух совсем другой [в деревне]; в городе… уши оторвут – тут у нас [в деревне] нет; [передача речи живущей в городе дочери] я не могу работать – мать там [в деревне] заставляет работать; у нас [в деревне] на дворе она привязана [о собаке] – с собакой ходит по улице [в городе]; этот значит племянник [деревенский] раз раз раз мотыгой-то – а наш [городской племянник] стоит), либо в виде имплицитных смыслов, выводимых из синтактико-прагматической организации текстового фрагмента. Инференция невербализованных компонентов бинарных противопоставлений опирается на такие структурные элементы текста, как сопоставительные синтаксические конструкции (см. примеры 1, 8, 23); сравнительные обороты с лексемами «город», «деревня» (примеры 1, 5); конструкции с локативными актантами, представленными лексемами «город», «деревня», «село» или названиями соответствующих населенных пунктов (примеры 17, 20, 23); конструкции с предикативным употреблением лексем «городской», «деревенский» и под. (она городская); оппозитивные по своей природе дейктические единицы типа «там», «тут», «мы», «они», выражающие значение противопоставления даже при отсутствии парного лексического компонента в текстовом фрагменте (примеры 2, 6, 10, 11, 19, 23, 24, 26); экпрессивно-оценочные единицы и конструкции, выполняющие роль метакомментариев в отношении выражаемых в тексте смыслов (примеры 6, 23, 27, 29). Включенность оппозиции «город – деревня» в общую противопоставленность чужого и своего маркируется лексическими оппозициями они – мы (они/ у них/ доярок у них там нет; а они в городе так…; они [городские] и делать ничего не умеют. Но: мы и так-то знаем// у нас без улицев все знают; мы лучше дома; да все мы не были ни разу на курортах/ в санаториях; мы и говорить-то не умеем; у нас/ у нас нету/ видишь вон дамба/ вон/ берега/ и всё/ а в городах видишь у них/ канавки/ куветы это называются), не наш – свой, родной, дома, домой (этот/ Женя/ Краснов/ саратовский/ взял теперь [колхозное хозяйство] вот с весны/ не наш. Но: это я в своём селе// в своём селе; наш год подошел дембилизовывать/ приехал вот опять в родное село; не-ет/ мы лучше дома; [у сына в городе] стою в Саратове// …а он [сын] пошёл что-то покупать…// ну мам/ ты стой тут/ а я сейчас схожу куплю и поедем домой// сюды [в село] домой). В высказывании свой/ а город-парень [о свойственном для городских поведении выросшего в деревне внука] лексема «город» замещает семантическую позицию ‘чужой’. Выявленный на материале диалектных текстов набор признаков, образующих когнитивную оппозицию «город» – «деревня», представляет актуальное для диалектоносителей старшего возраста содержание данной оппозиции, которое может не совпадать или не полностью совпадать с содержанием проанализированной оппозиции при ее объективации средствами других знаковых систем-репрезентантов традиционной народной культуры, а также варьироваться в зависимости от изменения социолингвистического ракурса. * Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ), проект № 06-06-80428-а *Z – бранные слова. Литература: Березович Е.Л. Язык и традиционная культура: Этнолингвистические исследования. М., 2007. Иванов Вяч. Вс., Топоров В.Н. Славянские моделирующие семиотические системы. М., 1965. Иванов Вяч. Вс., Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974. Толстой Н.И. Язык и народная культура: Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995. Тубалова И.В., Эмер Ю.А. Язык фольклора: Учебно-методическое пособие. Томск, 2005. Цивьян Т.В. Оппозиция мужской/женский и ее классифицирующая роль в модели мира // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1991. |
||||||||||||||||||||||||||
